Психоаналитик в Санкт-Петербурге

8 (921) 376-18-25

Морис Нитсун. Анти-группа. Интервенции дирижера

01.03.2017

Morris Nitsun. "The Anti-Group. Destructive forces in the group and their creative potential", Chapter 8. Part 2. The role of the conductor. The conductor’s interventions, 1996, pp.174-186

Морис Нитсун. Анти-группа. Интерпретации дирижера

Анти-группа представляет собой огромную проблему для группового дирижера. В то время как в ходе большинства долгосрочных аналитических групп, терапевт может занять рефлексирующую отражающую позицию, или позицию, когда дирижер неощутимо сливается с группой, то более активное вмешательство, как правило, необходимо, когда преобладает состояние анти-группы. В то время как дирижер несет главную ответственность за динамическое администрирование, фасилитацию и политику сдерживания группы, характер его вмешательств сильно влияет на исход анти-группы. Тем не менее, его вмешательство не может быть отделено от его отношения к группе, в том числе и от его контрпереносных реакций, вызванных анти-группой, которые могут быть интенсивными, озадачивающими и очень трудно управляемыми. В этой главе рассматриваются подходы к роли дирижера в двух взаимосвязанных областях: техническое вмешательство дирижера в борьбе с анти-группой и вопросы контрпереноса, которые влияют на стиль интервенций дирижера.

Foulkes (1964а) ввел термин "дирижер" для того, чтобы подчеркнуть его содействующую и организующую роль в отличие от директивной роли группового терапевта: он сравнил его с функцией оркестрового дирижера. С этим связано то, что Foulkes поощрял отход от авторитета дирижера к тому, что процесс хода группы он описал как “crescendo” в авторитете группы и “decrescendo” в авторитете дирижера (1964а). Хотя некоторые групповые аналитики, например Behr (1995b), ставят под сомнение полезность этого термина, он в основном рассматривается как краеугольный камень групп-аналитического подхода.

Термин «дирижер» отличает групповой анализ от других форм групповой психотерапии, но содержание этой главы имеет отношение к групповой психотерапии в целом, и в частности к той, где практикуется аналитический подход.

Интервенции дирижера

Отношение к анти-группе

В этом месте я не буду слишком глубоко вникать в субъективные факторы ведения группы дирижером, они полностью изучены во второй части этого главы, необходимо сказать что-то об его отношении к анти-группе. Основополагающим фактором является то, согласен ли дирижер с тем, что явление анти-группы существует. На мой взгляд, терапевт, который ожидает, что будет беспрепятственный прогресс в группе, в сочетании с более или менее однозначным принятием групповых установок со стороны членов группы, неизбежно будет разочарован, фрустрирован и, возможно, потеряет руководство группой. дирижер, который настроен на негативные терапевтические процессы, а они могут принимать в группе уникальные формы, скорее всего, будет иметь такое же отношение и к анти-группе, как естественной части группового процесса и будет готовым встретить их, когда они появятся или будет в курсе их потенциально более коварных и патологических проявлений. Важно отметить, что участники будут также ориентироваться на позицию дирижера, подавляя или выражая анти-групповые отношения в соответствии с тем, что дирижер это, по-видимому, признает.

Тесно связано с этим и предубеждение дирижера по отношению к агрессии, как конструктивной, так и деструктивной. Конечно, есть и конструктивная и деструктивные формы агрессии, как описано в главе 6, но превыше всего собственная терпимость дирижера к агрессии в группе. Gans (1989) утверждает, что положительное значение враждебности часто недооценивается и приуменьшается. Он обращает внимание, что по мнению Slavson (1964), пионера в групповой терапии, выражение враждебности является наиболее важным терапевтическим средством. Gans утверждает, что выражение враждебности является признаком надежды: гнев может инициировать изменения и привести к прощению, возмещению ущерба, а также углублению связей. Но терапевт, который беспокоится об агрессии и боится его как деструктивного фактора будет препятствовать его выражению. Существует также разница между верой в теорию и личной терпимостью. Групповой дирижер может в теории принимать значение агрессии в группе, но отказывать е ее выражении, в частности, если она направлена на него лично, и это будет аннулировать концептуальные убеждения. Анти-группа, как и другие формы агрессии, может возникнуть внезапно и очень сильно в группе, и это может быть хорошей проверкой дирижера на устойчивость.

Значение таких периодов конфликтов или нестабильности в группе разделяет и Hawkins (1986). Хотя периоды групповой нестабильности, в том числе неустойчивая посещаемость и уходы из группы, оказывают дезорганизующее и деморализующее влияние на членов группы, они также предлагают членам группы возможность исследовать смысл этого в контексте отсутствия определенности в их жизни. Очень часто нестабильная группа сознательно или бессознательно вызывает воспоминания и чувства по поводу ранних периоды нестабильности в их поддерживающей среде (holding environment). Если эти чувства поняты и интегрированы, это может быть исцеляющим, а не разрушительным влиянием на участников и группу целиком. Но это, в значительной степени, зависит от толкования дирижером таких событий и тому, какую позицию в отношении групповых нарушений и разногласий он демонстрирует группе.

Признавая парадоксальные требования группы

Признание того, что существуют некоторые внутренние противоречия и ограничения в группе, c точки зрения участников, может способствовать выражению сильной фрустрации и разочарования, что может привести к анти-групповым образованиям. Хотя в большинстве своем анти-группа подпитывается совокупностью психопатологии участников, она, в частности, является естественной реакцией на проблемы, создаваемые самой группой. дирижер, который не в состоянии распознать это, может реагировать защищаясь на критические замечания членов группы, и это может привести к бесполезной поляризации взглядов, дирижер, казалось бы, решительно на прогрупповой позиции, а участники за анти-группу. Совместное с участниками осознание групповых ограничений и противоречий поможет избежать склонности обвинять участников в их сопротивлении и враждебности и поощрить их к исследованию того, что именно в них так сильно реагирует на условия участия в группе.

Сохранение групповой позиции

Одним из следствий анти-группы является саботирование группы как единого целого, когда внимание смещается на отдельных участников, пары и подгруппы. дирижер может невольно втягиваться в этот процесс, вступать в сговор с отказом от групповой рамки. Это может произойти незаметно, так как смещение акцентов от группы к отдельным участникам и подгруппам является частью естественного колебания группового процесса, с постоянными изменениями констелляций фигура-фон. Но это отличается от нападения на положение группы, порожденное анти-группой, и требуются некоторые усилия со стороны дирижера, чтобы различать эти процессы, а также поддерживать и восстанавливать позиции группы, где это необходимо.

В амбулаторной группе несколько участников жаловались на серьезные неудачи, от которых они недавно пострадали. Это было связано с предполагаемой несостоятельностью группы в качестве метода лечения. Выражалось общее мнение о том, что помощь группы была весьма ограниченной и поверхностной: некоторые участники считали, что на самом деле им сделалось хуже через процесс взаимного заражения. Один мужчина описал, что он почувствовал себя значительно хуже, когда на прошлой неделе услышал список чужих страхов и жалоб.

По мере того как группа продолжалась, участники все больше и больше вовлекали дирижера в обсуждение один на один. дирижер, сам обеспокоенный степенью явной регрессии у членов группы, стал осознавать вовлеченность себя в серию диадных отношений, как если бы каждый пациент обращался к нему за прохождением индивидуальной терапии. Осознание этого помогло ему начать обратный процесс, путем одновременного привлечения других участников группы и стимулирования групповой дискуссии. Это создало горизонтальное распространение коммуникации, которое вернуло в группу энергию и взаимодействие.

В этом примере, угроза групповой рамке приняло форму базового  допущения зависимости: идеализированное представление о дирижере как источнике всякой помощи. Как описано в главе 3, базовые допущения представляют собой попытки подрыва групповой задачи, и таким образом создают анти-группу. дирижер должен быть бдительным к склонности группы делать это и к собственной восприимчивости к сговору с анти-групповыми процессами. Сохранение групповой позиции является ключевым компонентом этой задачи.

Функция связывания

Функция связывания согласуется с предыдущим пунктом о групповой позиций. Эффект анти-группы часто является фрагментированием чего-то, расщепляя связи между индивидуальностью и группой, чувством, мыслью и смыслом, таким образом, как это обозначено в концепции Биона о «нападении на связь». Учитывая сложность групповых процессов, и его многочисленные нити сознательного и бессознательного процесса мышления, этот аспект анти-группы может быть особенно деструктивным в своем воздействии на группу. Создание связей, которые включают в себя синтезирование и интеграцию, является основной психотерапевтической функцией, которая становится особенно важной в условиях дезинтегрирующего воздействия анти-группы. Функция связывания должна быть особенно представлена дирижером, что иллюстрируется Gordon (1994) и Hinshelwood (1994) и в целом одобрена в качестве терапевтического  вмешательства, описываемого Kennard et al. (1993).

В предыдущем примере, казалось, не было никакой связи между разными людьми, которые жаловались на ухудшение и воспринимали группу как не помогающую им. Они становились все более и более отдельными и изолированными друг от друга, что отражалось в их стремлении вовлечь дирижера в дискуссию один на один.

Признавая компартменталистический эффект, который был оказан на группу, дирижер был также способен воспринимать общие нити, которыми были связаны отдельные истории. Это касалось чувства неудачи перед лицом неизбежного и потенциально ценного личного изменения, например, когда один пациент был готов рисковать, начиная свой собственный бизнес, а другой приближался к годовщине своей остановки в злоупотреблении алкоголем, а третий недавно вступил в серьезные эмоциональные отношения. Дирижер указал на связь между реакциями участников, предполагающую, в то же самое время, что такие прорывы в процессе развития очень сложны и могут ввергнуть во временную регрессию. Такой связующий комментарий вызвал реакцию удивления и облегчения у нескольких участников группы, также вызывая интерес друг к другу посредством взаимной идентификации. Эта тема была активно подхвачена группой, как часть обновленного течения группы.

Функция связывания особенно актуальна во времена групповой нестабильности. Условия и признаки групповой нестабильности, такие как перерывы, неустойчивая посещаемость и уходы из группы, как правило, имеют разрушительный эффект и, в контексте анти-группы, могут привести к разрыву соединения и нападению на смысл группы. Когда группа не в состоянии поддерживать связь, жизненно важно, чтобы дирижер продолжал делать это.

Положительная коннотация

В примере, описанном выше, связи, сделанные дирижером не только соединили отдельных участников с группой, но и дали их негативному пережитому опыту положительную коннотацию. Это помогло участникам получить более конструктивный взгляд на их трудности. Вмешательство дирижера также поставило под сомнение их предположения, что группа им не помогла. Хотя и не так явно, но переориентация их на прогресс, указала на помощь, которую на самом деле группа дала им. Акт признания этой связи, а также общее понимание генерируемое ею, само по себе является демонстрацией положительного значения группы.

Методика положительной коннотации или рефрейминга отнюдь не уникальна для групповой терапии: на самом деле, это довольно часто практикуется в семейной терапии и других системных терапиях (Coyne 1985). Но это может быть особенно полезно в борьбе с негативизмом анти-группы. Это может применяться на различных системных уровнях группы. Например, на индивидуальном уровне, конкретный участник может отчетливо занять прочные позиции анти-группы. Вместо того, чтобы интерпретировать в негативном плане, участника можно похвалить за его мужество скептически говорить о группе или даже позволить другим участникам относиться конструктивно к группе, поддерживая его позицию анти-группы.

Yalom (1975) советует групповым терапевтам обращать внимание везде, где это только возможно, на благотворное влияние группы, используя выгоды отдельных участников в качестве иллюстраций. Он предлагает делать это сознательно, как способ компенсировать негативизм и деморализацию в группе. Этот подход является более активным и непосредственно обнадеживающим, чем это характерно для групп-аналитического подхода, но идея выделения позитива, даже в отрицательном, может иметь значение в борьбе с анти-группой.

Интерпретация

В групповом анализе меньше прибегают к интерпретациям, чем в индивидуальном психоанализе. Pines (1993) описывает интерпретацию как «последнюю инстанцию» в групп-аналитической работе. Это связано с основной верой в интегративную силу самой группы, и с ответственностью дирижера в том, чтобы фасилитировать и расширять возможности группы, а не делать широкие или глубоко проникающие интерпретации, какие Foulkes называет «погружающие интерпретации». Home (1992) описывает процесс, посредством которого группа приходит к тому, чтобы сделать свои собственные сознательные, предсознательные, и бессознательные интерпретации, обеспечивая общую терапевтическую функцию, которая включает в себя, но не зависит от терапевта. Однако эти соображения не исключают разумного использования интерпретации дирижером.

Мне кажется полезным выделить два основных типа интерпретации в групповом анализе - то, что я бы назвал интерпретативной функцией в широком смысле и сфокусированной интерпретацией. Интерпретативную функцию в широком смысле я вижу, как состоящую из всех вышеупомянутых мероприятий связывание, рефрейминг, интеграция - которые служат, чтобы сделать когерентным смысл, в противном случае разъединенного и незавершенного материала. Существует мало сомнений о ценности этих форм интерпретации в терапевтических группах в целом, так и по отношению к анти-группе, в частности. Сфокусированные интерпретации, как мне видится, больше из области аналитической интерпретации, связанной с бессознательными явлениями и глубоко укоренившимися констелляциями защиты от тревоги. Такая интерпретация может быть сосредоточена на примитивных аспектах фантазии о группе как об объекте, олицетворяющем в разного рода конструкциях, описанных Anzieu (1984), и исследованных в общих чертах в главах 5 и 6 как определяющие факторы анти-группы и более полно проиллюстрированы в главе 9 о трансформационных процессах.

Однако, есть несколько дилемм, участвующих в принятии метода интерпретации в группах. Анти-группа является признаком того, что терапевтический альянс в группе, часто по отношению к дирижеру, разрушен, и, вместе с ним, способность к рефлексии и интуиции. Создание интерпретации в этом контексте, в частности, о глубоко укоренившихся нарушениях, поэтому может быть контрпродуктивным, питая, а не успокаивая, некоторые из примитивных сил, которые создают анти-группу. Это включает в себя чувства по поводу самого акта интерпретации, в том числе зависть к дирижеру и ненависть к содержанию интерпретации, особенно если она касается уязвимостей, что анти-группа пытается скрыть. С другой стороны, интерпретация, чутко оцененная с точки зрения приемлемости и осмысленности к группе, особенно если ее рассматривать как совместную возможность участников (в той степени, как элемент этого, скорее всего, существуют даже в лице анти-группы), может пройти определенный путь направляя анти-группу в сторону перспективной группы. Конгруэнтность, сроки и стиль интерпретации столь же важны, по крайней мере, как сам акт интерпретации.

Аналогичные соображения применимы и к вопросу о групповой интерпретации, то есть об интерпретации, которая адресована к группе-как-целому. Групповые интерпретации такого рода меньше относятся к групп-аналитической модели, чем они имеют отношение к Бион-Тавистокским традициям. Yalom (1975) называет их “массовый комментарий группового процесса” и выступает против их значения. Pines (1993) аналогично рассматривает их как нетерапевтические. Те, кто против интерпретаций группы-как-целого, как правило, рассматривают их как имеющих отчуждающий эффект для группы. С другой стороны, Anthony (1983), один из основателей группового анализа, указывает на то, что групповые интерпретации могут имеют “изменяющий группу” эффект, приводя группу к сплоченности в духе взаимной идентификации и общего понимания. В ситуации анти-группы, это может быть полезным способом противодействия эффекту расщепления группы и стимулированию групповой идентификации, иным способом, нежели чем через общую негативную идентификацию, лежащую в основе анти-группы.

Дальнейшие вопросы касаются непосредственности к которой анти-группа адресована. Используется ли термин "анти-группа" дирижером? Прописаны ли характеристики анти-группы в группе? Интерпретируется ли отрицательное групповое поведение непосредственно в терминах анти-группы? Моя собственная практика не ссылаться на него напрямую, или использовать этот термин как таковой, поскольку это может способствовать конкретизации и упрощению концепции в группе, когда требуется более глубокое понимание и контроль процессов, которые анти-группа приводит в движение. Это похоже на подход Brown (1985) предположившего, применительно к решению базовых допущений в группах: подчеркивать процесс лучше, чем инкапсулировать взгляды относительно группы. Конечно, стили вмешательства и контексты различаются. Групповой ведущий сообщил, что было очень полезно, недвусмысленно, ввести понятие анти-группы в сложную группу поддержки персонала, в которой она получила развитие. Но здесь может встать вопрос о контексте: что является актуальным и полезным в группе персонала может быть не так полезно в терапевтической группе.

Там, где конструкция анти-группы включена в интерпретации в групповой терапии, это, вероятно будет очень полезно и скорее всего связано с общим пониманием процесса, который соединяет символические и трансферентные элементы у отдельных лиц и группы в целом. Ниже приведен пример целенаправленной интерпретации, которая направлена на выявление и анализ процесса анти-группы, и основываясь на более широких интерпретативных интервенциях это послужило более глубокой интерпретации.

В этой еженедельной амбулаторной группе в NHS, было несколько недель особенно непредсказуемой посещаемости. Отмечалось отношение безразличия со стороны отсутствующих участников. В целом, они не уведомляли группу о своих пропусках и, когда возвращались в группу, они давали мало, если вообще давали, каких-либо объяснений тому, почему отсутствовали. В группе ощущалась отчетливая нестабильность и все едва скрывали вид, что все это пустая трата времени.

Одной постоянной темой в группе было отсутствие адекватного эмоционального ухода в начале жизни участников. Большинство участников чувствовали пренебрежение или жестокое подавление, будучи детьми. Об этом пример Брендана, который оставался поглощенным мыслями о том, как мать воспитывала его и его братьев и сестер, когда они были маленькими детьми.

На этой сессии основное внимание сместилось с детей, воспитывающихся родителями к детям, ухаживающих за своими родителями. В частности, упоминались случаи ухода за пожилыми родителями. Хелен описала свою большую обиду в связи с необходимостью ухаживать за своим пожилым отцом, который болел и был очень требовательным. Мать Хелен умерла, когда она была молода и Хелен чувствовала, что была лишена материнской заботы. Эта связь была восстановлена и разъяснена в группе, дирижер предполагал, что обида Хелен на уход за отцом усугублялось ее чувством, что за ней самой никогда надлежащим образом никто не заботился, в частности, ее мать.

Затем Брендан описал возвращение его «фобий» о питье и пище, которые были приготовлены другими людьми. Он считал, что в напитки было что-то подмешано и еда отравлена. Группа обсуждала это некоторое время, и дирижер предположил, что «фобии» Брендана о еде и питье могут обозначать подспудное чувство, что, эмоционально, мать отвергала, отравляла, а не питала его и его братьев и сестер.

Ближе к концу группы, два участника объявили, что они будут отсутствовать на следующей неделе, один из них несколько недель подряд. Некоторые другие участники жаловались на плохую посещаемость в группе и было чувство, что группа может распасться.

Дирижер соединил несколько тем вместе в целенаправленной интерпретации в отношении анти-группы, которая была сделана в два или три этапа. Вначале было о том, что участники вели себя невнимательным образом к группе, как нерадивые, даже жестокие, родители к ребенку или ребенок по отношению к родителям. На самом деле, они относились к группе так плохо, так как чувствовали, что с ними обращаются как с малыми детьми. Проблема заключалась в том, что, несмотря на то, что они и не замечали этого, они в некотором смысле отравили группу: группа не сможет выжить без их внимания и посещаемости. Вместо этого, она может ослабнуть и умереть. Трудность заключалась в том, что, столкнувшись с отравленной группой, они могут также не захотеть возвращаться, чтобы увидеть, что это может быть частью их самих, чувствующих себя чуть было не умершими от эмоционального пренебрежения, и это было очень болезненно для них. Интерпретация глубоко срезонировала внутри группы.

Суть этой интерпретации касалась развивающейся анти-группы, рассмотренной здесь, в свете процесса проективной идентификации, которая пропитала группу разрушительными свойствами депривации и пренебрежительными детско-родительскими отношениями. Анти-группа представляла собой провал - “отравление” - отношений контейнер/контейнируемое. Интерпретация направлена на понимание участниками своих проекций на группу и возвращение их обратно в модифицированной и приемлемой форме. В целом, это была сложная интерпретация с акцентом на группу-как-целое, но это было сделано на основании предыдущей интерпретации в отношении отдельных участников, с тем чтобы она не появилась внезапно, как "погружающая" интерпретация. Были также включены образы и символизация группового материала, что сделало интерпретацию конгруэнтной с языком, темами и метафорами группы. Кроме того, это было интегративно, в том, что она была связана по нескольким направлениям - от индивидуума к группе, от прошлого к настоящему, и от символизма к реальности. Пример представлен в качестве иллюстрации того, как интерпретирующий режим, в его широкой и сфокусированной формах, могут быть использованы в борьбе с анти-группой.

Работа с агрессией

Проблемы агрессии и ненависти являются неотъемлемой частью анти-группы, как описано в предыдущем разделе, посвященном определению анти-группы (глава 6, стр. 143-6). Отсюда следует, что иметь дело с различными проявлениями агрессии в группе имеет решающее значение. Предмет агрессии в группах был рассмотрен более полно в литературе, чем сама агрессия по отношению к группам, а также то, что следует, является комбинацией впечатлений, почерпнутых из работ других писателей и моих собственных дальнейших размышлений на эту тему.

Первоначальным требованием является расположение агрессии в группе. Концепция расположения, как она была сформулирована Foulkes (1968), на мой взгляд, очень полезна, но недостаточна для использования сама по себе. Это также очень актуально в работе с групповой агрессией. Как упоминалось ранее, анти-группу можно рассматривать как накопление агрессивных реакций, возникающих из множества различных источников в группе и конденсирующихся в анти-группу. Я использую термин «оборонительная агломерация», чтобы описать этот процесс. Обращение с анти-группой, в первую очередь, требует деконструкции этого процесса и распутывания различных источников агрессии, с тем чтобы найти основной источник или фокусы агрессии. Ряд предыдущих примеров описывает выражение агрессии на индивидуальном, парном, суб-групповом уровне, а уровень группа-как-целое, иллюстрировало, как недостаточное признание этих конкретных конфликтов привело к смещению агрессии на группу. Эти примеры продемонстрировали, как скрытая агрессия в анти-группе происходит на альтернативных уровнях внутри группы. Чем больше они могут быть идентифицированы и решаться независимо друг от друга, тем меньше вероятность того, что будет массовая атака на самой группе. Безраздельность и неразрешимость агрессии во всех этих сферах подтверждает опасения и фантазии разрушительной силы группы и может в конечном итоге безвозвратно проецироваться на группу.

Второе требование относится к дифференциации различных видов агрессии. В разделе, посвященном патологической агрессии (глава 6, стр. 143-6), различные степени агрессивности, такие как гнев, ярость и ненависть, были связаны с различиями в их происхождении и динамических намерениях. Признание этих различий может быть полезно при принятии метода борьбы с агрессией в группе. Например, гнев более легко заразителен и понятен, чем другие формы агрессии и, с минимальным вмешательством со стороны дирижера, может быть решен с помощью группового взаимодействия. Гнев и ненависть имеют более глубокие корни и агрессия, содержащаяся в них более разрушительна в своих намерениях. Эти характерологические, в основном, реакции представляют большую терапевтическую проблему и требуют более глубокого понимания со стороны дирижера. Разумное использование интерпретации здесь может иметь важное значение.

Не только полезно дифференцировать различные формы агрессии, но есть также понятие дифференцированной агрессии. Это термин Fairbairn (1952) использовал, чтобы описать агрессию, или либидо в целом, которая направлена в сторону объекта в ясной, решительной форме. Психоаналитически, она аналогична кусанию в поздней оральной стадии развития в противоположность всасыванию в ранней оральной стадии. В группе, как указывает Rogers (1987), кусание говорит о том, что вы думаете. Это прямое выражение чувства, в отличие от сокрытия и вытеснения с ощущением того, что происходит в недифференцированной и смещенной агрессии. Это важно для дирижера, чтобы стимулировать экспрессию дифференцированной агрессии в группе, с тем, чтобы компенсировать тенденцию к агрессии, чтобы быть она была рассеянна и перенаправлялась в анти-группе.

Некоторые полезные аспекты обхождения с агрессией, отмеченные другими авторами, включают:

  • Понимание враждебности и агрессии с точки зрения стадии развития группы (Gans 1989). Различные этапы группы характеризуются различными трениями и фрустрацией, что в свою очередь, создает различные формы агрессии. Например, "тревога незнакомца" и чувствительность в начале группы вызывает другую форму враждебности в борьбе за контроль и власть на последующем этапе. Первая может вызвать враждебность, которая рождена из страха, а вторая агрессия, вытекает из соперничества за власть. 
  • Признание защитной функции враждебности и агрессии (Rosenthal 1987). Агрессия может быть использована в качестве сопротивления для работы в группе на индивидуальном, подгрупповом уровне или уровне группа-как-целое. Агрессия может скрыть значительное беспокойство по поводу взаимодействия и близости. Это также можно рассматривать как косвенную или замаскированную связь невыраженных чувств.

Например, враждебность может исходить от фрустрирующих чувств по отношению к важным другим, которых любят и которыми восхищаются. Здесь, агрессия может рассматриваться как возникающая в связи с расстройством потребностей отношений, как это описано в главе 6, и служит оборонительной или самозащитной функции.

  • Дирижер направляет агрессию на себя (Ormont 1984). Агрессия членов в и к группе могут быть перемещена на дирижера, который является первоначальным источником разочарования. В случае, если агрессия становится особенно застревающей, как в случае, где участник группы играет роль козла отпущения, то это может быть эффектом деблокировки, если дирижер перенаправляет агрессию обратно на себя. Выражение прямого гнева по отношению к дирижеру является одним из самых трудных вещей происходящей в группе и способность дирижера справиться с этим открыто и конструктивно является важным, содержательным и моделирующим опытом для группы (Tuttman 1994). 

Ни один из этих подходов сам по себе не дает полный ответ на обхождение с разрушительной агрессией в группе, но они предлагают дирижеру способ контроля в понимании и решении последствий агрессии. Это важная уравновешивающая сила к воздействию на дезорганизующий эффект анти-группы, где это связано с чрезмерными проблемами агрессии. В частности, если эти методы служат для расширения возможностей группы-как-целого, они стоят основой в репертуаре дирижера.

продолжение статьи
Просмотров: 5005
Оставьте комментарий
Имя*:
Подписаться на комментарии (впишите e-mail):

Введите код с картинки:
* — Поля, обязательные для заполнения